О чем ныне сказ поведем.
О городе Медном сказ поведем,
О дочери царя каджей сказ поведем.
Санасар, Багдасар,— имена их гремят!
Уж по всем краям весть о них прошла.
Так, мол, и так, и так, без конца...
Есть, мол, в Сасуне два храбреца!
И когда Санасар стал известен везде,
В Медном городе слышит о славе его
Дочь царя мощных каджей; сплетала она
Сорок кос золотых и звалась Дехцун.
Этот царь,— он имел только двух дочерей.
Только их одних.
Дехцун была чародейкой, околдовывала.
Санасару приснилась она,
И он сильно ее полюбил.
Узнала об этом Дехцун, говорит:
«Имя того человека— храбрец.
К нему я отправлю письмо,
Пусть придет, понравится мне —
В мужья я его возьму».
И дочь царя каджей
Полный кувшинчик воды налила,
Яблочком его закупорила.
И другой, пустой кувшинчик взяла,
Яблочком его закупорила.
И взяла, написала Санасару письмо.
Пишет в письме:
«От дочери царя каджей, от Дехцун
Санасару большой привет!
Багдасару, Санасару привет!
Санасар молодой!
Медного города царь —мой отец.
А душа моя, словно этот кувшинчик пустой.
Чиста, ясна.
А моя голова, словно полный кувшинчик,
Полным-полна,
Божьим даром наделена.
Ко мне текли женихи, просили руки моей.
Из сорока краев сорок пришло женихов.
Никому обещанья не давала я никогда,
Никому не сказала „да“.
Тебя во сне увидала я,
Увезешь меня, как придешь сюда,
Ты мне очень понравился,
Санасар молодой!
Тебе я пишу письмо.
Долго ль тебя мне ждать?
Если даже намылил ты голову —
Ты не брейся, спеши,
Приди, уведи меня».
Свой начертанный облик вложила в письмо,
Девушкам двум кувшинчики и письмо отдала.
Сказала: «Несите в Сасун,
Бросьте в кровельное окно
Санасару юному на постель.
Поставьте кувшинчики в его головах,
Чтоб он утром встал, увидал.
Если правда, он храбрец,—
Пусть придет, возьмет меня.
Но, смотрите, не бросьте Багдасару мое письмо!»
Эти девушки чародейками были.
Облачились в птичий наряд,
В двух белых голубок они превратились,
Посланье в Сасун понесли.
На Сасунский дом опустились они
И на правое сели окно.
Видят разостланную постель,
На постели цветущий лежит молодец.
Так румян, что мог бы он солнцу сказать:
«Ты в сторонку стань, я пойду вперед»:
Два светильника светят, горят в головах.
Два светильника светят, сияют в ногах.
Одна голубица сказала:
«Давай-ка, сестра, полетим,
В другое окно поглядим,
Может быть, это не Санасар!»
И полетели к другому окну.
Глядят, на постели лежит молодец,
Еще поглядели и видят они:
В десять раз он пригожей, чем юноша тот.
«Сестрица, — сказала одна,—
Ведь это и есть Санасар,
В это окно бросим письмо».
Сказала другая в ответ:
«Послушай, творцом я клянусь,
И тот ведь тоже пригож.
Не знаю, этот ли — Санасар,
Или тот — Санасар».
Полетели направо и бросили вниз письмо.
Упало оно на постель ярого Багдасара.
Как с зарею Багдасар от сна восстал,
Как привстал он, взор его на постель упал.
И посланье на постели видит он.
Взял он в руки письмо, и раскрыл, и прочел.
Видит, пишет письмо царя каджей дочь.
И пишет в письме: «Санасару большой привет!
Багдасару, Санасару привет!»
Подумал: «Что же это? Два раза в письме
Санасара приветствует, а меня только раз.
Так, Санасар — старший брат,
Сперва его назвала, ну ладно!
Но дважды зачем называет его?»
Прочел, глядит: дочь царя каджей
Санасару пишет в письме: «Приди, уведи меня».
До безумья порой доходил Багдасар.
Взбеленился, сказал: "Так! Брат жену себе берет,
Без меня он посватался, меня не спросил,
Не ставит меня ни во что.—
И сказал:
—"Всё же братья мы,
А вот он помолвился и мне не сказал,
Санасар что-то втайне творит«.
Разгневался, сел на постель.
Не вышел из горницы.
И видит — изображенье в письме.
Ошалел он тут, носом кровь пошла.
Говорит: «Или брат мой останется жить, или я!»
Сложил письмо, за пазуху положил,
В сердце злость затаил.
С Санасаром не говорит,
Что ни спросит его Санасар — молчит.
Вот утром встают, идут.
Постелили скатерть, сели за стол.
Багдасара ждут — не пришел.
Багдасар у себя сидит,
Из горницы не идет,
"Эх-эх, — говорит, — вероломен мой брат.
Втихомолку дела творит.
Ну, так я к их столу не пойду,
С ними хлеба не стану есть!
Сяду я на коня.
Сгину — не сыщут меня.
Поглядим, что мне бог пошлет".
И сказала мать: «Это что же,
Почему не пришел Багдасар?» —
Встает, к его дверям идет.
Дверь открыла, вошла, говорит:
«Багдасар, почему ты к столу не пришел?
Что с тобою, скажи, уж не болен ли ты?»
Отвечает Багдасар:
«Если б кто другой, а не ты, моя мать,
Эту дверь отворил, и вошел —
На куски бы его разорвал!»
Молвит мать: «Почему, что с тобою, сынок?»
И он вынул письмо, в руки матери дал, сказал:
«Марэ! Письмо возьми, прочти.
Поймешь, почему не иду.
С какой это стати я сяду за стол?
Посватался брат, а мне не сказал.
Человек я иль нет? У меня бы спросил,
А потом бы женился, — иль нет?
Встань, иди, Санасару скажи:
Или он будет жив, или я!»
Мать письмо взяла, говорит:
«Дитя, не пойму!
Я сержусь еще больше, чем ты».
И с письмом Цовинар к Санасару пошла,
Санасару письмо отдала.
Говорит: «На! Возьми!»
Санасар взял, прочел.
А прочел письмо Санасар —поклялся, сказал:
«Марэ! Твоим богом клянусь.
Ничего я не ведаю!»
Молвит мать: «На тебя обиделся брат».
Сказал Санасар: «Что ж делать мне!
Эта девушка— чародейка,
Околдовывает.
Услыхала про нас, написала письмо.
Что же я сделать могу?
А разгневался брат — сумасброден он.
Ты пойди, ласково с ним потолкуй,
Коль пройдет его гнев — хорошо,
Не пройдет — пусть придет.
Раза два пусть ударит меня,
И отляжет с души, успокоится он».
Мать пошла, уговаривать ласково начала,
Не затих Багдасара гнев.
В этот вечер домой пришел Санасар,
«Здравствуй»,— сказал.
Багдасар промолчал.
Сказал Санасар: «Чем обижен, брат?»
Санасару сказал Багдасар: «Или ты умрешь, или я умру!»
Санасар сказал: «Почему? Не пойму!»
— «А почему царя каджей дочь
— Два раза тебе привет написала,
— А мне только раз?»
— «Послушай, не знал я, она так решила сама».
— «Нет, — он сказал, — мы биться должны!»
— «Из-за чего? Из-за привета? Ответь!»
— Сказал Багдасар: «Втихомолку дела творишь.
— Этой девушке ты письмо написал,
Почему же мне не сказал?»
Отвечал Санасар: «Братец, богом клянусь.
Не писал ей письма».
Багдасар говорит: «Нет, мы биться должны.
Мы схватиться должны, бить друг друга должны!»
Отвечает Санасар: «Тебя не стану, братец, бить,
Ты бей меня, убей!»
Уговаривал брата, не смог убедить:
Упрямым он был, до безумства порой доходил.
Сумасбродным звался Багдасар.
И сказал про себя Санасар:
«Встанем, с братом вдвоем в поле пойдем.
Пойдем на зеленый луг, там поиграем с ним,
В скачки игру поведем,—
И успокоится он».
Встал, брата позвал: поехали.
А до луга доехали, слезли с коней,
Друг на друга надвинулись и сплелись,
Завязали борьбу,
За шею друг друга схватили руками,
До полдня друг друга мяли они.
Мать сказала: «Что случилось? Всё их нет!»
Вышла и слышит: шум разносится по камням,
Под ногами у них дрожит земля.
Дальше идет, видит их бой.
По коленам своим ладонями хлопнула.
Дух у нее занялся.
И глядит на бой удалой.
Ни тот не может победить.
Ни этот наземь брата сбить.
Санасару-то что! Только шутит он,
А бьет Багдасар вовсю —взбешен.
Видит мать: ослабел Багдасар,
Стал сдавать, иссякает мощь.
Во весь голос она голосит, зовет:
«Горы, взгорья, камни, кусты,
Донесите весть до дядиного крыльца.
Пусть на помощь придет к своим удальцам!»
И целый час глядит она.
Глядит: Багдасар уж готов упасть.
Она слезы льет, зовет:
«О моря, о волны морей.
Известите дядю скорей.
ПУСТЬ на помощь племянникам поспешит!»
И до вечера бились они.
Ни этот того не мог наземь свалить.
Ни этого тот — положить.
К вечеру бросили бой, вернулись домой.
Брату в пути сказал Багдасар:
«Утром сойдемся вновь!»
Дома проспали они до утра.
Утром встали, хлеба поели. Выводят коней. Палицы берут.
Подвязывают щиты, садятся на коней,
Чтобы вести на поле бой.
Пошла за ними Цовинар,
И села, и плачет она,
И девушку, чары знающую, клянет:
«Да не увидит вовеки добра
Та, что моих принудила сыновей
Спозаранок встать.
Чтоб друг друга бить и терзать».
А братья погнали коней.
Стали палицами играть,
Биться палицами.
Санасар у меты — возле камня — стал.
Ударил палицей Багдасар.
Санасара он яро бьет, насмерть бьет.
Верхом палица летит,
Санасар ее схватил.
Не спеша ее метнул, чтоб до брата не достичь
И вновь ударил Багдасар.
Вновь палицу поймал, отбросил Санасар,
Санасара сердце было чисто.
Без злобы бьет Санасар,
Брата не хочет бить.
Только шит выставляет он, ловит удар.
Чтоб удар не коснулся его.
Багдасар с натугой, вовсю Санасара бьет.
С коня Санасара хочет свалить,
Хочет, чтоб брат его
С одного удара был им убит.
А палица Санасара над его головою
Высоко летит.
И подумал Санасар:
«Когда ж успокоится он?»
Багдасар всё бьет и бьет,
И подумал Санасар: «Не перестает!»
И до полдня бой вели.
До поры, как солнце к закату пошло.
И подумал Санасар:
«Всё гневается Багдасар,
И, как я погляжу,
Бьет он люто меня.
А ну-ка взгляну.
Есть ли силы в нем столько же.
Сколько во мне,
Коль он хочет меня убить.
Перехватываю его я удар,
Поглядим, его я ударю разок.
Быть может, удар мой и он отстранит,
Выдержит, выставит щит».
Санасар удар, свой легкий удар,
Багдасару едва нанес.
Багдасар выставил щит,
Да удара не мог сдержать.
Чуть задел Санасар — сбросил брата с коня.
Санасар закричал, застонал:
«Что наделал я! Силы своей.
Меткости рук не рассчитал!
Я ударил брата, убил!»
Он мигом сошел с коня.
Подбежал к Багдасару с одной стороны,
С другой стороны подбежала мать.
Подбежали в слезах, простерлись над ним.
Увидели — не убит.
Задела палица по ноге —
Без сознанья на землю пал.
Взвалил Санасар на спину брата,
Домой принес.
Растер ему сердце, пупок покрутил,
Изображение девушки у него за пазухой увидал.
И сел он, плакал до зари.
А когда рассвело, брат в сознанье пришел,
Санасар сказал: «Брат,
Почему ты в беспамятство впал?»
— «Нога заболела, в голове помутнело».
— «Нет, из-за облика этого, из-за письма
рассердился ты,
Не говоришь со мной.
А ведь я за тебя готов умереть.
Девушка мне не нужна,
Если хочешь, иди за ней!»
Санасару сказал Багдасар:
«Брат, я не ведал, ей-ей,
Что ты настолько меня сильней.
Мириться давай. Ты меня удалей.
Решено. На тебя поднимать я не стану руки.
Я — твой младший брат, ты — мой старший брат.
Что ты скажешь мне, всё выполню.
Я тебе не перечу, брат.
Встань, пойди, возьми эту девушку,
Для себя приведи!»
Сказал Санасар: «Не пойду, не приведу!
Ты иди, для себя приведи!»
Сказал Багдасар: «Не мешкай, иди,
Вставай, приготовления сверши.
Сядь на коня своего, бога призови, поезжай!»
Санасар сказал: «Не поеду, не привезу,
Она чародейка,
Околдовывает!»
Багдасар сказал: «Поезжай, говорю, привези.
Она слышала: величают нас,
Нам — людям великим она послала письмо,
Если ты не поедешь, ее не возьмешь,
Будем унижены мы.
Ведь скажет люд: не смогли они
Эту девушку взять, привести к себе,
Нет, это — не дело, не ехать нельзя!
Вставай, поезжай, девушку привези!» |
